Ночью не спалось. Терзали мысли.
Лишь фонарь светил в моё окно,
Да луна, как стеклышко повисла,
Жутко, и на улице темно.

Вышел я во двор, в тиши звенящей
Тихий шепот кленов и осин
Раздавался в лесопарка чаще...
Я пошел по улице один.

Меж домов, киосков Роспечати,
Остановок, мусорных бачков,
Уши словно заложило ватой,
Звезды словно огоньки бычков.

Вдруг у магазина «Рыба. Мясо»
Средь ночной застывшей тишины,
Тень мелькнула плотной черной массой,
Я писнул от ужаса в штаны.

Это кто убийцей в летней ночи,
В темном переулке, словно тать?
Что он ищет и чего он хочет?
Я икнул и крикнул: -Кто ты, блядь?

Ты мужчина или может дама?
Вурдулак ли? Вражеский агент?!
А в ответ раздалось: — Я Обама,
Я американский президент.

Сколько раз я слышал, что дороги
Я разбил в Самаре и в Твери,
В Муроме и в Курске, и в итоге,
Виноват я, что ни говори.

Приходил я с ломом темной ночью,
Ждал, пока затихнет шум и гвалт,
И ебашил им что было мочи,
Взламывая русский ваш асфальт.

Я старался, чтоб вам было плохо,
Чтоб хлебнули русские беды...
Только оказалось, что вам похуй,
То есть абсолютно допизды.

Выбоины, ямы делал лично,
Сколько даже думать не берусь.
Только русским с ямами привычней,
Без ухабов на шоссе- не Русь!

И теперь решил вредить иначе,
И уже три ночи напролет,
Я у вас с лопатою хуячу,
Делаю вам ямочный ремонт.

А когда без ям дороги станут,
И помчат по ним машины вас,
Россиян до смерти доконает
Мощный когнитивный диссонанс.

И тогда мы сразу вас захватим,
И устроим Пакистан и ад.
И в конце достойным автопати
На Тверской запустим гей-парад.

Стало так обидно мне, ребята,
Я вскипел и встал навстречу злу!
У Обамы выхватил лопату
И ударил ею по еблу.

И с тех пор твержу о том я прямо,
И перечить правде не моги!
Родина люблю твои я ямы,
А асфальт придумали враги!

Александр Гутин

Покупая порцию в ларьке,

Я увидел, что стоит Зюганов

С красною гвоздикою в руке.

Он фактурен, мордою серьезен,

В драповом коричневом пальто.

С кулаком пудовым, хмур и грозен,

Как чугунный памятник литой.

Подошел, нахмурил свои брови:

-Тунгусский? Точно? Угадал?

Из кармана, цвета алой крови

Вынул книгу Маркса «Капитал».

Я сцыкнул в трусы от Кельвин Кляйна,

И в испуге вжался в тротуар,

Жопой чую: этот не случайно

У ларька меня, конечно, ждал.

Говорит Зюганов: Что ж, вы, Юра,

Свой талант расходуете зря,

Вы похуже активиста «Наших»,

Вот такая, собственно, хуйня.

Что ж вы взяли блядскую манеру?

Путин, мол, наш лучший президент!

Вы же были, Юра, пионером!

А теперь враждебный элемент.

Вы вчера писали в вашем блоге

Путину хвалебные стихи,

Большей, гадам буду я, ей-Богу,

Не читал я в жизни чепухи.

Сталина на вас бы, по этапу

Запустить в далекий Магадан.

Коммунистом был ваш дед и папа,

А сынок гондон и интриган.

Подкурил от зажигалки-пьезо

Сплюнул и нахмурившись, сказал:

-Ну-ка, пой, скотина, Марсельезу!

А потом Интернационал!

Голова болела, словно рана,

Облачно на небе, ни звезды...

Надо петь, ведь это, блядь, Зюганов,

Этот может выписать пизды.

Я запел, про конницу и Щорса,

Трижды пел Интернационал,

И на всякий случай, не для форса,

Мурку и Владимирский централ.

Мне Зюганов улыбнулся:-Хватит-

Мордой стал немножечко добрей:

-Хуй с тобой, пошли давай накатим,

Вижу, что ты наш, хоть и еврей.

Накатили мы на остановке,

У метро, у ГУМА, у Кремля,

«Балтику девятку» на Покровке,

(Вот мешали с «Путинкой» мы зря).

А потом приперся кто-то в кепке,

Гена называл его «Мой друг»,

Сняли баб, одна, кивнула: Цеткин,

А вторая: Роза Люксембург.

Сцали в реку прямо с парапета,

В «Мерседесе» выбили стекло,

И Зюганов все кричал:- Вобще-то

В «Мерседесе» ездить западло.

Если ты катаешься в «Феррари»,

Значит ты говно, а не мужик,

На «Феррари» коммунисты срали,

Коммунистам нужен броневик.

А потом подрались в Бирюлево,

Берега попутав и края,

А потом мне стало вдруг хуево.

А потом не помню ни хуя.

А теперь я мучаюсь вопросом,

За ответом хоть беги к врачу.

Быть вчера хотел единоросом,

А теперь, чего-то не хочу.

Пусть башка болит, хоть вой, хоть ахай,

Но провел чудесно свой досуг,

Правда намотал чего-то на хуй

Я от той, что Роза Люксембург.

Я себя обманывать не стану,

Пылок я теперь и сердцем чист.

Лучший президент теперь Зюганов!

И я самый верный коммунист.